К концу 15 — первой трети 16 в. искусство Возрождения развивалось и в Германии. Это время величайшего творческого напряжения, пробуждения страстного интереса к индивидуальности человека, поисков новых средств постижения действительности. Богатый опыт итальянского и нидерландского искусства помог немецкой художественной культуре в ее движении вперед. Но немецких художников привлекали иные стороны жизни, чем итальянцев. Как и нидерландцы, они обращались к сокровенной духовной жизни человека, его переживаниям, психологическим конфликтам. Образ человека здесь отмечен то мечтательностью и глубокой задушевностью, то суровостью и мятежными порывами, драматизмом страстей.

Верное жизненной правде, немецкое искусство было менее рационально, оно уступало итальянскому в разработке научных основ, в нем не было тех последовательно рационалистических философских воззрений, которые у итальянцев привели к безоговорочной вере в человеческий разум. Стремление к научному познанию мира не умаляло роли воображения. В немецком искусстве неизменно проступало взволнованно личное отношение его создателей к миру, умение видеть жизнь в ее сложности и изменчивости. Тяготение к гармоничному идеалу и завершенным классическим формам сочеталось с острым чувством индивидуально неповторимого. Не случайно наиболее значительные достижения здесь связаны с портретом.

Искусство немецкого Возрождения во многом близко нидерландскому; в нем то же развитое чувство индивидуального, то же восприятие явлений жизни в тесной взаимосвязи с окружающей средой. Это определяет особое значение пейзажа и интерьера в решении эмоционального строя образов. Пластическое понимание форм сочетается с эмоциональным живописным решением проблем света и тональности, имеющее важное значение для раскрытия взаимосвязи явлений, было важнейшим завоеванием немецкой школы 16 в., предвосхитившим искания мастеров 17 в.

По сравнению с Италией и Нидерландами, где расцвет искусства Возрождения наступил раньше, в немецком искусстве реалистические тенденции проявились с запозданием. В 15 в. искусство Германии было почти исключительно религиозным, в нем продолжали жить средневековые традиции. Внезапность и резкость скачка, происходившего на грани 15—16 вв., породили контрасты, противоречия, неожиданные сочетания старых и новых тенденций в немецком искусстве Возрождения в целом и в творчестве отдельных мастеров. Немецкое искусство не знало того синтетического развития архитектуры, пластики и живописи, которое сопровождало расцвет итальянского Возрождения, где многие крупные художники работали в различных видах искусства. Оно несет на себе печать дисгармоничности и трагизма, которыми изобиловала общественная жизнь Германии 16 в.

Причина сложности путей развития искусства Германии коренится в особенностях исторического развития страны, ставшей в конце 15— 16 вв. ареной глубочайших социальных конфликтов. В первой половине 16 в. Германия, входившая в состав могущественной империи Габсбургов, оставалась экономически отсталой и политически раздробленной. Множество городов и деревень Германии в отдалении от передовых центров, втянутых в мировую торговлю, прозябало в жестоких условиях средневековья. Как ни в одной другой стране, борьба буржуазии, крестьянства и плебейских масс с феодализмом приняла здесь характер общего кризиса. В начале 16 в. в Германии произошло первое крупное в национальном масштабе выступление бюргерства. Его борьба с дворянством, с крупными феодальными князьями, выступление бюргерства и широкое народное движение переросли в Реформацию. Великая Крестьянская война с ее идеалами всеобщего имущественного равенства знаменовала кульминацию революционного движения. Сопутствующий революции подъем творческих сил общества создал условия для всестороннего, но кратковременного расцвета немецкой культуры. В Германии, ее крупнейших городах распространялись идеи гуманизма, развивалась наука. В отличие от средневековых ересей Реформация настойчиво отстаивала ценность земного, призывала каждого человека следовать своему призванию, совершенствовать себя. Учение Лютера воспитывало в личности действенное начало. Мюнцер проповедовал активную деятельность среди народа, отказ от удовлетворения личных страстей. Как ни в одной западноевропейской стране начала 16 в., искусство в Германии было втянуто в водоворот крестьянской освободительной борьбы. В нем утвердились принципы реализма, новые идеалы. Получает развитие политическая графика: листовки, памфлеты, карикатура. Многие немецкие художники становились участниками политической и религиозной борьбы и подвергались преследованиям. Изобретение книгопечатания способствовало распространению научной литературы, политических брошюр, боевой сатиры («Письма темных людей»), памфлетов не только в литературе, но и в изобразительном искусстве. К этому времени относится расцвет книжной иллюстрации, карикатуры, станковой гравюры. Новые веяния ярко проявились в области гравюры — наиболее массовом виде искусства, менее скованном традицией (гравюра возникла в нач. 15 в.). Однако и другие виды искусства встали на путь преобразования.

Дюрер. Содержание грозной бушующей эпохи, ее идейные достижения нашли глубокое отражение в творчестве Альбрехта Дюрера (1471 — 1528), великого художника-мыслителя Германии. Он обобщил реалистические искания предшественников и современников в целостную систему художественных воззрений и тем положил начало новому этапу в развитии немецкого искусства. Пытливость ума, разносторонность интересов, устремленность к новому, смелость больших начинаний, интенсивность и широта восприятия жизни ставят его рядом с великими итальянцами — Леонардо да Винчи, Рафаэлем и Микеланджело. Влечение к идеальной гармоничной красоте мира, стремление найти путь к познанию рациональных законов природы пронизывают его творчество. Взволнованно воспринимая бурные события современности, Дюрер сознавал несоответствие ее классическим идеалам и создавал глубоко национальные типические образы людей своей страны, исполненные внутренней силы и сомнений, волевой энергии и раздумья. Наблюдая действительность, он убеждался в том, что живая натура не может уложиться в классические формулы. Творчество Дюрера поражает контрастами. В нем уживаются рассудочность и чувство, тяга к монументальному и привязанность к деталям. Живший на грани двух эпох, Дюрер отразил в своем искусстве трагизм социальных кризисов, закончившихся разгромом крестьянской войны.
Дюрер родился в Нюрнберге. С ранних лет в мастерской отца, золотых дел мастера, затем у художника Вольгемута и в годы странствий по немецким землям Дюрер впитал наследие немецкого искусства 15 в., но главным его учителем стала природа. Для Дюрера, как и для Леонардо, искусство представлялось одной из форм познания. Отсюда его необычайный интерес к природе, ко всему, с чем встречался художник во время путешествий. Дюрер первый в Германии рисовал обнаженное тело с натуры. Он создавал пейзажные акварели, изображал животных, драпировки, цветы и т. д. Его безупречно точные рисунки проникнуты трогательно-любовным отношением к подробностям. Дюрер изучал математику, перспективу, анатомию, интересовался естествознанием и гуманитарными науками. Дважды совершил он путешествие в Италию и создал ряд ученых трактатов («Руководство к измерению», 1525; «Четыре книги о пропорциях человека», 1528).

Новаторские устремления художника проявились во время путешествия его в Южную Германию, Швейцарию и Венецию. По возвращении в Нюрнберг, где Дюрер основал свою мастерскую, развернулась его многогранная деятельность. Он писал портреты, закладывал основы немецкого пейзажа, преобразовывал традиционные библейские и евангельские сюжеты, вкладывая в них новое жизненное содержание. Особое внимание художника привлекала гравюра: сначала ксилография, а затем гравюра на меди. Дюрер расширил тематику графики, привлекая литературные, бытовые сюжеты. В его гравюрах появились образы крестьян, горожан, бюргеров, рыцарей и т. д. Высшее творческое достижение этих лет — серия гравюр на дереве из шестнадцати листов на тему Апокалипсиса (1498), популярного среди народных масс Германии того времени. В этой серии Дюрера сплетались средневековые религиозные воззрения с тревожными настроениями, вызванными общественными событиями современности. Страшные сцены гибели и кары, описанные в Апокалипсисе, приобрели в предреволюционной Германии злободневный смысл. Дюрер вводил в гравюры множество тончайших наблюдений природы и жизни: архитектуру, костюмы, типы, пейзажи современной Германии. Широта охвата мира, его патетическое восприятие, напряженность форм и движений, свойственные гравюрам Дюрера, не были известны немецкому искусству 15 в.; вместе с тем в большей части листов Дюрера живет мятущийся дух поздней немецкой готики. Многосложность и запутанность композиций, бурная орнаментальность линий, динамизм ритмов как бы созвучны мистической экзальтации видений Апокалипсиса.

Дюрер. Четыре Всадника Апокалипсиса

Грозным пафосом веет от листа «Четыре всадника». По всесокрушающей силе порыва и мрачной экспрессии эта композиция не имеет равной в немецком искусстве того времени. Смерть, суд, война и мор неистово мчатся над землей, уничтожая все на своем пути. Резкие жесты, движения, мрачные лица исполнены ярости и гнева. Вся природа объята волнением. Облака, драпировки одежд, гривы коней бурно развеваются, трепещут, образуя сложный ритмический узор каллиграфических линий. В ужас повержены люди разных возрастов и сословий. В листе «Битва архангела Михаила с драконом» пафос яростной схватки подчеркнут контрастами света и тени, беспокойно-прерывистым ритмом линий. В героическом образе юноши с вдохновенным и решительным лицом, в озаренном солнцем пейзаже с его безграничными просторами выражена вера в победу светлого начала. Используя привычную для тех времен технику ксилографии, Дюрер усиливал ее выразительность, вводя некоторые приемы гравюры на меди. Господствовавший ранее резкий контур рисунка, слабо заполненный параллельной штриховкой, он заменил более гибким рисунком, исполненным то утолщающейся, то утончающейся линией, вводил штрихи, ложащиеся по форме, применял перекрестные ли¬нии, дающие глубокие тени.

В 1500 г. в творчестве Дюрера произошел перелом. Пафос и драматизм ранних работ сменились уравновешенностью и гармонией. Усилилась роль спокойного повествования, проникнутого лирическими переживаниями (цикл «Жизнь Марии»). Художник изучал пропорции, работал над проблемой изображения обнаженного тела. В резцовой гравюре на меди «Адам и Ева» (1504) Дюрер стремился воплотить классический идеал красоты. Объемность округлой, почти скульптурной формы подчеркнута как бы скользящими по поверхности поперек строения формы круглящимися штрихами. В живописно трактованный лесной пейзаж органически включены фигуры людей и животных, воплощающих различные символы.
Эти же искания отличают и живописный «Автопортрет» (1500, Мюнхен, Старая пинакотека), где Дюрер претворяет свой образ сквозь призму классического идеала, применяет принципы классической композиции. Вместе с тем он ищет здесь выражения глубокого нравственного совершенства — черт проповедника, призывающего к самопознанию. Свободная композиция ранних автопортретов сменилась фронтальной, статичной, строго размеренными пропорциями, яркая красочность — приглушенно-коричневатым колоритом. Индивидуальные черты несколько идеализированы. Но напряженный взгляд, волны беспокойно извивающихся волос, нервный жест руки обнаруживают тревожность настроения. Ренессансная ясность представлений о людях этой эпохи уживалась с взволнованным восприятием мира.

Познакомившись во время второй поездки в Венецию (1506—1507) с живописной культурой венецианцев, Дюрер развил чувство цвета, обратился к решению проблемы света. С «наивысшим прилежанием» он работал в технике масляной живописи, применяя пять-шесть, а иногда и восемь прокладок но подмалевку, исполненному в гризайли.
В двухметровой алтарной композиции «Праздник четок» (1506, Прага, Национальная галерея) он решил религиозную тему, по существу, как групповой портрет многочисленных дарителей различных сословий, изображенных на фоне солнечного горного пейзажа у трона Марии.

Дюрер. Праздник четок

Гармоничное равновесие целого, строгая пирамида фигур центральной части сближают композицию с произведениями Высокого Возрождения. Художник достиг необычной для него мягкости живописной манеры, богатства нюансов цвета, впечатления воздушности среды. В «Женском портрете» (1506, Берлин, Государственные музеи) Дюрер показал мастерское владение искусством воспроизведения тончайших переходов светотени, сближающих его с живописью Джорджоне. Образ привлекает задушевностью и богатством психологических оттенков.
Изучение произведений итальянских мастеров привело Дюрера к преодолению пережитков позднеготического искусства, но от идеальных классических образов он вновь обратился к остроиндивидуальным, полным драматизма. Возникли три мастерские гравюры на меди — «Рыцарь, смерть и дьявол» (1513), «Св. Иероким» (1514), «Меланхолия» (1514), которые знаменуют вершину его творчества. В традиционных сюжетах, исполненных символов и намеков, Дюрер обобщил представление гуманистов того времени о различных сторонах духовной деятельности человека. В гравюре «Св. Иероним» раскрыт идеал гуманиста, посвятившего себя постижению высших истин. В решении темы, в бытовой интерпретации образа ученого ведущую роль играет интерьер, претворенный художником в эмоциональную поэтическую среду. Фигура Иеронима, погруженного в переводы священных книг,— средоточие композиционных линий, подчиняющих себе множество повседневных деталей интерьера, ограждающих ученого от волнений и суеты мира. Келья Иеронима не мрачное убежище аскета, а скромная комната современного дома. Житейская интимная демократическая интерпретация образа Иеронима дана вне официального церковного толкования, возможно, под влиянием учений реформаторов. Врывающиеся в окно лучи солнца наполняют комнату трепетным движением. Неуловимая игра света и тени придает жизнь пространству, органически связывает с ним формы предметов, одухотворяет среду, создает впечатление уюта. Устойчивые горизонтальные линии композиции подчеркивают настроение покоя.

Гравюра «Рыцарь, смерть и дьявол» раскрывает мир остроконфликтных отношений человека с окружающей средой, его понимание долга и морали. Путь закованного в броню всадника чреват опасностями. Из сумрачной чащи леса наперерез ему скачут призраки — дьявол с алебардой и смерть с песочными часами, напоминая о быстротечности всего земного, об опасностях и соблазнах жизни. Не обращая на них внимания, решительно следует по избранному пути всадник. В его суровом облике — напряжение воли, озаренной светом разума, нравственная красота человека, верного долгу, мужественно противостоящего опасности.

Дюрер. Меланхолия

Замысел «Меланхолии» до сих пор не раскрыт, но образ могучей крылатой женщины впечатляет значительностью, психологической глубиной. Сотканный из множества смысловых оттенков, сложнейших символов и намеков, он пробуждает тревожные мысли, ассоциации, переживания.
Меланхолия — это воплощение высшего существа, гения, наделенного интеллектом, владеющего всеми достижениями человеческой мысли того времени, стремящегося проникнуть в тайны вселенной, но одержимого сомнениями, тревогой, разочарованием и тоской, сопровождающими творческие искания. Среди многочисленных предметов кабинета ученого и столярной мастерской крылатая Меланхолия остается бездеятельной. Сумрачное холодное небо, озаренное фосфорическим светом кометы и радуги, взлетающая над бухтой летучая мышь — предвестник сумерек и одиночества — усиливают трагичность образа. Но за глубокой задумчивостью Меланхолии скрывается напряженная творческая мысль, дерзновенно проникающая в тайны природы. Выражение безграничной силы человеческого духа сближает образ Меланхолии с драматическими образами плафона Сикстинской капеллы, гробницы Медичи. «Меланхолия» принадлежит к числу произведений, «повергших в изумление весь мир» (Вазари).

Художественный язык Дюрера в гравюрах на меди тонкий и разнообразный. Он применял параллельные и перекрестные штрихи, пунктир. Благодаря введению техники сухой иглы («Св. Иероним») добивался поразительной прозрачности теней, богатства вариаций полутонов и ощущения вибрирующего света. К 1515— 1518 гг. относятся опыты Дюрера в новой, тогда только возникшей технике офорта.
Большое место в творчестве Дюрера принадлежит портретам, исполненным в рисунке, гравюре и живописи. Художник подчеркивал наиболее существенные характерные черты модели. В исполненном углем «Портрете матери» (1514, Берлин, Государственные музеи, Гравюрный кабинет) в асимметричном старческом лице с исхудавшими чертами, в глазах запечатлены следы жизненных невзгод и разрушений. Напряженно вьющиеся экспрессивные линии обостряют яркую выразительность образа. Эскизность, местами густой и черный, местами легкий штрих придают рисунку динамичность.

В 20-х гг. 16 в. в искусстве Дюрера стали сильнее ощутимы веяния грозной и мужественной эпохи крестьянских войн и Реформации. В его портретах выступали люди могучего духа, мятежные, устремленные в будущее. В их осанке — напряжение воли, в лицах — взволнованность чувств и мыслей. Таковы волевой, исполненный высоких душевных порывов и тревоги Бернгард фон Рестен (1521, Дрезден, Картинная галерея), энергичный Холыцнуэр (1526, Берлин — Далем, Картинная галерея), «Неизвестный в черном берете» (1524, Мадрид, Прадо) с печатью неукротимых страстей во властных чертах. Творческие искания Дюрера завершили «Четыре апостола» (1526, Мюнхен, Старая пинакотека).

Дюрер. Четыре апостола

Образы апостолов: волевого, мужественного, но мрачного, с гневным взглядом Павла, флегматичного, медлительного Петра, философски-созерцательного, с одухотворенным лицом Иоанна и возбужденно-действенного Марка — остроиндивидуальны, исполнены внутреннего горения. В то же время в них воплощены черты передовых людей эпохи немецкой Крестьянской войны, которая «пророчески указала на грядущие классовые битвы». Это гражданственные образы поборников правды. Звучные цветовые контрасты одежд — светло-зеленого, ярко-красного, светло-синего, белого — усиливают экспрессию образов. Замыкая могучие, изображенные в рост фигуры, спокойно стоящие в пределах узких двухметровых створок, художник достигает духовной напряженности, выражения сдержанного величия. Это позднее произведение Дюрера превосходит монументальностью все ранее сделанное им в живописи.

Творчество Дюрера определило ведущее направление искусства немецкого Возрождения. Влияние его на современных художников было велико; оно проникло даже в Италию, во Францию.
Одновременно с Дюрером и вслед за ним выступила плеяда крупных художников. Среди них были тонко чувствующий гармонию природы и человека Лукас Кранах Старший (1472—1553) и наделенный огромной силой воображения Маттиас Готхардт Нейтхардт, известный под именем Маттиас Грюневальд (ок. 1475— 1528), связанный с мистическими народными учениями и готической традицией. Его творчество проникнуто духом бунтарства, отчаянного исступления или ликования, высоким накалом чувств и мучительной экспрессией то вспыхивающего, то замирающего, то гаснущего, то пламенеющего цвета и света.

Гольбейн.Последним художником классического направления, возникшего в творчестве Дюрера, в искусстве немецкого Возрождения был Ганс Гольбейн Младший (1497—1543). В его творчестве уже ничего не осталось от готического искусства. Острый наблюдатель, он отличался спокойствием, трезвостью, ясностью суждений и чувством меры. Своим духовным развитием, сближающим его с художниками итальянского Ренессанса, он был обязан дружбе с гуманистами: Эразмом Роттердамским, Томасом Мором и другими. Любовь к знанию, интерес к античности, скептическое отношение к церкви характеризовали его с юных лет, хотя ему не было свойственно то углубленное размышление, те напряженные искания, то преобладание научного духа, которые отличали Дюрера. В нем больше любви к прекрасной форме, воспроизведению материальной красоты окружающего мира, которую он сочетает с предельной объективностью видения. Гольбейн работал в области декоративно-монументальной и станковой живописи, гравюры; наиболее ярко его творческая индивидуальность проявилась в портретном жанре, достигшем кульминации в немецком искусстве 16 в.

Гольбейн учился у отца — Ганса Гольбейна Старшего, начал свою деятельность в Аугсбурге, испытал воздействие вольной творческой атмосферы Базеля, побывал в Италии, но в дальнейшем жил и работал в Англии, при королевском дворе, оказав значительное воздействие на развитие английского искусства.
Зоркость восприятия характера, безупречная точность передачи внешнего облика сочетаются в портретах Гольбейна с выявлением остро подмеченных типичных сословных черт. Портретные композиции обогащаются действием, введением интерьера, обстановки, натюрморта, характеризующих умственный склад, профессию, социальное лицо портретируемого. Замкнутость, тишина базельского кабинета Эразма Роттердамского (1523, Париж, Лувр) оттеняют сосредоточенность ученого. Из полумрака интерьера светом выделен острый нервный профиль со скептической усмешкой, вкрадчивые движения рук. В портрете Георга Гисце (1532, Берлин — Далем, Картинная галерея) обстановка говорит о деловитости, расчетливости данцигского купца. Указывая рукой на документы, он как бы степенно повествует о своей деятельности, уходящей далеко за пределы конторы. Содержание раскрывается через любовно переданные предметы. Многообразие цветовых пятен и дробных форм натюрморта подчинено основным красочным акцентам: черному и розовому — костюма, более холодному зеленому — стены.

В портретах позднего периода (1530-е гг.) образы приподняты; проступают черты парадности, преобладают фронтальные композиции со сжатым пространством и вертикальным форматом, дающим возможность больше показать костюм, подчеркнуть монументальность форм. Художник достигает полной иллюзии воспроизведения мельчайших деталей, черт лица, многочисленных аксессуаров парадного костюма. Однако интерес к материальной достоверности частностей и декоративно-орнаментальным сторонам не заслоняет главного — характера изображенных людей. Художник воздействует в основном крупными цветовыми массами, объемом, силуэтом, ритмическое расположение деталей помогает раскрытию сущности образа. Великолепие костюма оттеняет скромное лицо королевы Джейн Сеймур (1536, Вена, Историко-художественный музей), ее душевную чистоту и целомудрие. Сила характера поражает в портрете Моретта (1534—1536, Дрезден, Картинная галерея), французского посланника, изображенного в парадном костюме.

Гольбейн. Портрет Шарля Моретта

За внешней представительностью и настороженностью подмечена затаенная игра страстей, натура человека умного, властного, несгибаемой силы воли, овеянного авантюрным духом века. Энергичные руки, крепко сжимающие оружие,— острые композиционные акценты. Темно-зеленые и темно-коричневые тона колорита и как контраст им белые пятна прорезей рукавов, врывающиеся в строгую гармонию, усиливают мрачность образа. Гольбейн выступает здесь как мастер, остро чувствующий неумолимую жестокость времени — «железного века» в истории Англии, как создатель точного исторического портрета.

Проницательность Гольбейна поражает в портретных зарисовках, характеризующих его как одного из великих рисовальщиков мира. Исполненные с натуры в качестве подготовительных этюдов, его карандашные портреты сочетают импульсивность натурного наброска с безупречной точностью и полнотой характеристик — результат острого анализа портретируемого. Художник наносил формы свободной и вместе с тем строгой, острой и трепетной линией. Иногда движения линии рождают своеобразную вибрацию, одухотворяющую образы Гольбейна, но при этом формы сохраняют пластическую полноту. Моделировка исполнялась легким тоном, тени скупы, градации света на поверхности лица тонки и неуловимы («Портрет Джона Пойнса», 1530-е гг., Виндзор, Королевская библиотека). Позже линия утратила у Гольбейна контурный характер, стала широкой и бархатистой. Гольбейн пользовался черным итальянским или серебряным карандашом, пером или тушью, для тонировки сашиной, иногда активно вводил цветные мелки и уголь.

Гольбейн. Портрет Джона Пойнса

Работы Гольбейна в гравюре на дереве продолжают высокие традиции Дюрера. Обратившись к исконным народным мотивам, он исполнил серию гравюр на дереве «Образы смерти» (1524—1526), проникнутых социальными и антиклерикальными идеями — перед лицом смерти люди всех сословий равны. В то же время в серии звучат тревожные настроения. Для Возрождения в Германии, Франции, Нидерландах в целом характерно контрастное восприятие действительности — эпикурейские мотивы наслаждения жизнью омрачаются постоянными мыслями о распаде и смерти. Этой мыслью проникнута и серия Гольбейна. В смешении иронии и патетики, сатиры и трагедии, бурлеска и философской мысли проявилось чисто ренессансное свободомыслие художника.

Трагический исход Крестьянской войны и победа феодальной реакции положили конец расцвету немецкого Возрождения. В середине века в творчестве многих мастеров наблюдается отклонение от реализма начала 16 в., появляется манерность. Во второй половине 16 в. искусство Германии вступило в полосу длительного застоя.